На протяжении тридцати пяти глав Иов мучается вопросом, почему трагедии и страдания постигли его. Друзья настаивают на том, что он, вероятно, сделал что-то не так, чем и заслужил такую немилость. Покайся, говорили они, и вновь обретешь милость Бога. Иов знал, что ничего «не такого он не делал. Он был согласен с ними, что страдания послал ему Бог, и жален, что не может противостоять Ему и не слышит ответа — за что ему все это. Все время Бог молчал.
Наконец Бог заговорил. Он не стал объяснять Иову, что это не Бог, а дьявол виноват в страданиях и болезнях. Вместо этого Он обрушил на Иова серию странных вопросов «Где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь» (Иов 38:4). Бог спросил Иова, видел ли он, как создавалась планета. Конечно, Иов не видел этого. Никто не видел. После опроса по физическому устройству земли Бог переключился на диких животных, населяющих ее: львов, горных козлов, диких быков, орлов. Над многими вопросами, которые Бог задавал Иову, ученые до сих пор ломают головы. Если бы Бог начал кого-то спрашивать сегодня, Он задал бы вопросы о галактиках, черных дырах и субатомных частицах.
Смущенный вопросами Бога, Иов признает свою ограниченность (Иов 40:3-5). Но Бог еще не закончил. Он говорит о таких сильных и опасных животных, как бегемот и левиафан, и осведомляется у Иова: сможет ли он подчинить их себе, как это сделал Бог. В конце концов Иов говорит: «Знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твое не может быть остановлено» (Иов 42:2).
Иов понимает, коль скоро он не может объяснить сущности происходящих вокруг вещей, как может он понять, почему Бог сделал так-то или иначе в вопросах, касающихся страданий и зла? И если Бог может подчинить бегемота и левиафана, значит, Бог может подчинить и зло. И, что более важно, если Бог любит и заботится обо всех живых существах в природе, не доказывает ли это, что Он любит Иова и заботится о нем?
Кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла? Препояшь ныне чресла твои, как муж: Я буду спрашивать тебя, и ты объясняй Мне: Иова 38.2-3.
