Мне было семнадцать, я приехала к маме на каникулы. Как всегда, влетела в квартиру, открыв дверь своим ключом и что-то щебеча о радостях студенческой жизни. Меня остановил непривычный запах. Странно, у нас дома не курят.
Прошла в зал. Мама лежала на диване, невыразительно глядя в потолок. Потолок был белый. Мамины губы тоже. Она не спала.
— Мама, что случилось?
— Доченька, у нас горе.
Пауза. «Кто-то умер… Кто? Лишь бы не папа и не брат…» — думалось мне.
— Наш Олег — наркоман… — мама заплакала.
«Господи, как хорошо, что все живы…»
— Мама, ты уверена?
Эти взрослые так быстро делают выводы… То в каждом парне с расширенными зрачками видят наркомана. То обнаружат у сына следы уколов на венах, а он всего-то кровь сдавал…
— Он мне сам сказал…
Что заставило моего старшего брата, такого самодостаточного, давно живущего отдельно, парня без авторитетов, никому не доверяющего свои проблемы, прийти и рассказать об этом маме? Он ведь давно уже считал, что мамам жалуются только маленькие.
«Мама, это началось два года назад. До этого я пробовал глотать колёса, а ещё в школе мы за городом варили коноплю. У меня ничего не вызывало зависимости. Я видел, как знакомые парни умирали от героина… Я думал, они слабаки, раз не могут остановиться. А я не слабак. Я, думал, что просто попробую… Хотелось чего-то новенького. А сейчас я понял, что я подсел. Я видел, я знаю, что со мной будет… Я не хочу умирать!»
Наркоман — это человек без друзей. Есть три причины, по которым ты остаёшься один, когда подсаживаешься.
Первая причина. Часть твоих друзей, которые тоже употребляли, потихоньку умирают. Кто-то от передозов, кто-то — от инфекций, полученных через грязные шприцы, кто-то — от гангрен. Кто-то — от общего истощения (разрушаются внутренние органы). Кто-то от ломок. Кого-то убивают за долги. Кто-то жив, но сидит — за преступления, совершённые для того, чтобы раздобыть денег на наркоту (грабёж, воровство, распространение…). Кто-то сам кончает с собой, чтобы больше не мучиться.
Вторая причина. Часть друзей просто боятся тебя. Они понимают, что ты — больше не ты. Ты больше не выбираешь, как лучше поступить, — за тебя выбирает твоя тяга. Ты врёшь на каждом шагу — лишь бы тебе поверили, лишь бы были деньги. За дозу ты можешь ограбить, покалечить, убить. Один парень продал «друзьям» свою пятнадцатилетнюю сестрёнку. Всего за одну дозу. «Друзья» устроили оргию прямо у них дома. Отец, вернувшись вечером и обнаружив изнасилованную дочь, «наказал» виновного. Убил сына. Отец сидит, сын мёртв, девочка — с психологической травмой на всю жизнь. Не хочется представлять, через что прошла мать.
Наркота толкает тебя на поступки, которые ты никогда не совершил бы в трезвости. Она уродует твою психику. Ты — больше не ты, и твоя друзья правильно делают, что сторонятся тебя.
Третья причина. Есть ещё «друзья», которые покидают последними. Или совсем не покидают. Это те люди, которые всегда помогут… найти дозу. За соответствующую плату, разумеется. Вот только когда ты влип, ты понимаешь, что тебя просто использовали. Тобой поживились. А ты повёлся… Они рассказывали, возможно, что будет кайф, что нотации медиков и всякая социальная реклама — враньё. Вот только теперь ты уже колешься не ради кайфа (розовых слоников больше нет), а просто чтобы избежать ломки. Чтобы прекратить её, ослабить, отсрочить… Чтобы не было ТАК больно…
А кайфа больше НЕТ!
Наркоман — это человек без друзей. И Олег пришёл за помощью к маме. Я бы не хотела, чтобы когда-нибудь твоя мама выглядела так, как моя в тот вечер. Я понимала, что все слова — лишние.
— Мам, давай, помолимся…
Мы первый раз в жизни молились вместе. Для меня молитва — та палочка-выручалочка, к которой я всегда кидаюсь, когда трудно. Для мамы это, скорее, было что-то вроде соломинки утопающего. Она просто не знала, что ещё могло бы помочь.
Я не хочу рассказывать обо всём, что было потом. О передозах, о светлом периоде трезвости, о рецидиве, когда Олегу, чтобы выбраться, пришлось уже самому обратиться к Богу за помощью. О том, сколько было пережито, выплакано, сделано, потеряно, покалечено… Я закрыла эту повесть в маленький чёрный ящичек в памяти и оставила снаружи только благодарность Всевышнему за то, что Он помог нам через всё это пройти.
Ах да, запах. Тот, о котором я говорила вначале.
— Мама, чем пахнет? Кто-то курил?
— Это я. Я лежала и курила.
Да уж… Моя интеллигентная мама, обычно пахнущая стихами и летом, вдруг в 44 года впервые в жизни взяла в руки сигарету…
— Мама, ты понимаешь, что ты сейчас ведёшь себя, как Олег? Пытаешься решить проблему с помощью наркотика, пусть и лёгкого. Как мы поможем ему, если сами будем поступать так же? Сигарет в нашем доме больше не было, как и до того. Олег жив. Женат. Каждый день выбирает НЕзависимость… Гепатит С, провалы в памяти — он весьма легко отделался. Мама, когда происходит что-то хорошее, говорит: «Это доченькин Бог помог!» Мне хотелось бы, чтобы мой Бог стал и её Богом.
N.N.
Фото photocatcher
