В сердце скорбном кровоточит рана.
Я пустынным кладбищем бреду.
«Эх, ребята, что же вы так рано?» —
Шепчут губы в горестном бреду.
Жуткие на памятниках даты,
Равнодушно их читать нельзя.
Семьдесят восьмой, восьмидесятый,
Младшие братишки и друзья.
Я смотрю на цифры исподлобья.
Что же век у вас такой короткий?
Вы легли под серые надгробья,
До краёв наполненные водкой.
Продолжаю путь свой невесёлый.
Девяностый, девяносто первый…
Эти — в царстве смерти новосёлы,
Анаши и героина жертвы.
Погибают не на поле брани,
Не болезнь их жизни отняла.
Каждый умер от жестокой раны,
Что наносит тонкая игла.
В голос бы кричать, да нету силы,
В сердце скорбном кровоточит рана.
Мать-Земля, ты — братская могила
Алкоголиков и наркоманов.
Был и я на гибель осуждённым,
Но прощенье вышло мне сегодня,
Чтобы мог я всем приговорённым
Рассказать о милости Господней.
Владимир Артемьев
