На воротах города большого
Был из камня выложен закон,
Каждый житель мог из слова в слово
Прочитать, чтоб соблюдался он.
Тот закон учил добру, морали,
Запрещал предательство и ложь,
Чтоб чужого никогда не брали,
В общем, всем закон тот был хорош.
Кто ж его нарушит вероломно —
Велено кнутом с крюками сечь,
От царя явилось это слово,
У него — премудрость, сила, меч.
А царя любили бесконечно,
Он был добр, честен, справедлив,
Уверяли жители сердечно:
«Всё исполним, государя возлюбив!»
Годы шли, и жители менялись,
Нарушители со временем нашлись,
Понемногу изменяли, воровали,
Не боялись, что отнимут жизнь.
Потому что думали: «Он добрый!
Он не перестанет нас любить,
Мы ему, как подданные, дороги,
Ну не станет же весь город он казнить!»
Преступления людей усугублялись,
Нарастали, словно снежный ком,
Жители всё больше изощрялись,
Нарушая писаный закон.
Вот средь воровства, убийств, разврата
Город громом облетела весть:
«Состоится завтра же расплата,
Претендент на казнь в округе есть!»
Тот указ услышав, убоялись
Многие за жизнь свою теперь,
Каялись, рыдали, признавались,
Ожидая в страхе новый день.
Вот народ на площади собрался,
Люди в трепете: палач выносит кнут,
Вот в плаще виновный показался
Под позора выкрики: «Ведут!»
Кто же он, несущий наказанье?
Видно, вор? Прелюбодей? Бунтарь?
Сняли плащ — и замерло дыханье!
Перед ними был… любимый царь.
Ничего не сделал он плохого,
Вся вина за преступленья — их!
Но закона исполняя слово,
Он под бич ложится за своих.
Не ослушался палач царя приказа,
Бич свистел, в народ летела кровь,
В клочья плоть срывая раз за разом,
Соединяя справедливость и любовь.
…После той кровавой страшной сечи
Царь не умер и остался там царём,
Был за подданных своих он искалечен,
Продолжая царствовать с добром.
И закон, который на воротах,
Каждый житель в сердце перенёс,
Нарушать его ушла охота,
Царской кровью был решён вопрос.
Находились же, однако, и такие,
Кто, лукавя, не любя царя,
Нарушали вновь и говорили:
«Нет закона, что стараться зря!
Царь страдал, чтоб не было закона,
Можно жить по правилам любым,
Мир, прощение исходят нам от трона,
Нет запретам! Царь простит своим!»
Только царь не убирал ворота,
И на них по-прежнему — закон,
Как и в сердце верного народа…
Царь страдал, чтоб СОБЛЮДАЛСЯ он!
Ольга Козуля
Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего [было] на Нем, и ранами Его мы исцелились (Книга Исаии 53:5).
